Введение
Актуальность изучения зарубежного опыты государственно-частного партнерства (ГЧП) обусловлена современными тенденциями высокотехнологичного развития и геополитической напряженностью формирования «новой» многополярной конфигурации мирового социума, проявляющейся, в частности, в противостоянии англосаксонской коалиции и российского государства, выражающегося в санкционных ограничениях и ростом антироссийских настроений [9]. Анализ опыта ГЧП, например, Европейского союза как сообщества синергии интеграции и многогранности, позволит катализировать процессы автономности и технологической независимости, укрепления самодостаточности экономики России в условиях беспрецедентных санкционных рестрикций.
Исследование фокусируется на анализе зарубежного опыта проектов государственно-частного партнерства (ГЧП) и возможностях его внедрения в России. Главная цель исследования – изучить успешные практики ГЧП за рубежом и определить применимые технические, экономические и организационные аспекты для российских реалий.
Материал и методы исследования
По состоянию на середину 2024 года в системе РИНЦ проиндексировано 14 095 статей, в которых употребляется термин «государственно-частное партнерство». Кроме того, в России ежегодно проходит крупнейший инфраструктурный конгресс «Российская неделя ГЧП», направленный на привлечение инвестиций в инфраструктурные проекты, расширение мер поддержки в стартап-проектах ГЧП, рост инвестиционных потоков в инфраструктуру – технологического и общественного формата, стимулированию задействования механизма ГЧП в ключевые инфраструктурные отрасли [10]. Озвученное свидетельствует о росте обсуждения и интереса к механизму ГЧП в России как в научном сообществе, так и со стороны публичной власти.
Исходя из пула представленных в научной литературе многочисленных трактовок «государственно-частное партнерство», можно отразить определенные семантические черты данной дефиниции при определенных тенденциях ее формирования. Так, А.С. Коренной [6] предполагает принятие ГЧП в качестве юридически значимого термина как результат консенсуса, сложившегося в научной среде до фиксации представленной формы сотрудничества (в том числе проектного характера) в официальных нормативно-правовых актах, в контексте сущности практически тождественно оценившими данное взаимодействие. И.А. Морозова и И.Б. Дьяконова [8] считают, что подобное зафиксированное в официальных документах взаимовыгодное взаимодействие акторов государственного, частного сектора экономики, а также науки, базируется на определенных принципиальных началах, что, по нашему мнению, характерно и для зарубежного опыта.
Общепризнанным лидером в Европе по задействованию механизма ГЧП в проектной деятельности является Великобритания. Необходимо упомянуть также Францию и Германию, имеющие широкий спектр традиций применения ГЧП в реализуемой проектной деятельности. Отметим, что фундаментальные «правила игры» политического и экономического характера, нормы юридического поведения в партнерских отношениях хозяйственной деятельности государства и бизнес-сообщества в ведущих странах привлечения механизма ГЧП формировались на протяжении столетий. Несомненно, что в эпоху «Индустрии 4.0» данные процессы могут значительно катализироваться, однако имеющаяся накопленная информация представляет собой значительный массив опыта многочисленных поколений, который может быть проецирован в российские реалии.
Ранжирование государств по степени освоения механизма ГЧП
|
Степень освоения |
Представленные государства |
|
Начальная степень освоения ГЧП (1 группа) |
Албания, Бельгия, Болгария, Бразилия, Венгрия, Дания, Индия, КНР, Латвия, Мексика, Россия, Словакия, Финляндия, Хорватия, Чехия, ЮАР |
|
Промежуточная степень освоения ГЧП (2 группа) |
Германия, Греция, Испания, Италия, Канада, Нидерланды, Новая Зеландия, Португалия, США, Япония |
|
Степень с устоявшимися формами ГЧП (3 группа) |
Австралия, Великобритания, Ирландия |
В таблице представлены государства, ранжированные по степени развития ГЧП в качестве механизма сотрудничества и взаимодействия в проекторной деятельности [3].
Результаты исследования и их обсуждение
Государства бывшего СССР, страны так называемого «социалистического блока» (Восточной Европы), Латинской Америки, не имеющие длительного опыта привлечения механизма ГЧП в проектную деятельность и находящиеся на этапе становления принципов механизма государственно-частного конструктивного взаимодействия на основе национальных стандартов и законодательства определенного государственного строя, в том числе посредством создания государственной структуры по реализации механизма ГЧП, составляют первую группу.
Значительная часть государств Западной Европы, а также Соединенные Штаты, Канада, Япония и ряд других индустриально развитых стран вошло во вторую группу, характеризуемую совершенствованием имеющихся форм и моделей ГЧП (например, муниципального-частного партнерства), а также изысканием и апробацией новых потоков финансирования проектной деятельности.
В третью группу вошли государства, характеризуемые как со значительно устоявшимися механизмами ГЧП. Необходимо отметить, что Ирландия до недавнего времени входила во вторую группу, но по определенным критериям ее можно отнести к третьей. К основным признакам данной устоявшейся формы, которые могут быть учтены при развитии ГЧП в России отнесем:
– пролонгация жизненного цикла механизмов ГЧП при реализации проектов;
– эволюционное совершенствование моделей партнерства, системного подхода расчета рисков;
– привлечение средств различных фондов (паевых, пенсионных);
– совершенствование института участия государства в ГЧП;
– поступательное совершенствование формирования кадрового потенциала с коррекцией в зависимости от потребности рынка труда и иных средне- и долгосрочных критериев.
В США, признанном лидере по развитию ГЧП, кооперационное взаимодействие публичной власти и предпринимательского сообщества имеет широкое распространение, поддерживается на муниципальном уровне в части задействования данного формата сотрудничества в инфраструктурной сфере муниципалитетов (водопроводно-канализационное хозяйство, сбор и вывоз бытовых отходов, эксплуатация парковочных территорий, обеспечение питания в учреждениях образования и т.п.).
Необходимо отметить, что степень вовлечения механизма в различные отраслевые направления зависит от уровня социально-экономического положения того или иного государства. Тронин А.С. [11], исходя их данного принципа, описывает структуру 615 ГЧП-проектов «G7» следующим образом: здравоохранение (порядка 184); образование (138); автодорожная инфраструктура (92). В каждой стране приоритетной с точки зрения социальной значимости является та или иная отрасль, в которой задействован механизм ГЧП. Например, В Канаде, Франции, Италии данной сферой является здравоохранение.
Тем не менее опыт Франции по применению ГЧП-подхода в здравоохранении и адаптации медицинских учреждений к данному механизму свидетельствует о значительном смещении контрактной системы финансирования в сторону крупных больниц и их подразделений. Известны преценденты ухудшения партнерских отношений между государством и частным сектором. Со стороны менеджмента озвучивается отсутствие достаточной транспарентности в контексте процедуры ведения переговоров в части заключения новых и пролонгации действующих контрактов (соглашений). На рынке оказания медицинских услуг во Франции иностранные компании сталкиваются со сдерживающими факторами дискриминации бюрократического характера [5].
Приведенный тезис формирует представление о неоднозначности применения в России французского опыта сотрудничества ГЧП-формата в такой чувствительной сфере как здравоохранение, учитывая определенную специфику становления медицинской службы в российском государстве.
В отличие от Франции, в которой нет единого законодательного документа, объединяющего принципы регламентации деятельности ГЧП-проектов в различных формах их реализации, концепция ГЧП Японии складывалась поэтапно с учетом исторических трансформаций послевоенных реалий. Механизм ГЧП властями рассматривался в качестве катализатора хозяйственной активности, в дальнейшем претерпевшим законодательную корректировку в сторону концептуальных изменений в сегмент частной финансовой инициативы [2].
ГЧП-проекты в Японии характеризуются меньшими объемами оборота финансовых средств (5-10 млрд йен), сосредоточенных (в основном) в сегменте инфраструктуры социального значения (медицина, культура, образование и т.п.).
Сегмент ГЧП в Китае находится в постоянстве динамических изменений. При этом проектная деятельность ГЧП-формата ограничена определенными секторами народного хозяйства Поднебесной. Спецификой ГЧП в КНР, например, при широкомасштабных проектах инфраструктурного развития железных дорог, является особенность финансирования за счет ресурсов государства. Иные ресурсы (заимствования) входят в категорию государственных долговых обязательств, представляющую собой гарантированную государством модель долгового финансирования.
Рынок ГЧП КНР представлен значительной частью государственных предприятий. Тем не менее, несмотря на несколько этапов эволюции ГЧП в Китае, последующее его развитие имеет тенденции к совершенствованию с учетом особой социально-экономической системы в сочетании с государственной инициативой по протекции инновационно-высокотехнологичного развития страны [4].
Основываясь на практике ГЧП за рубежом посредством контент-анализа многочисленных публикаций данного тематического направления, можно предположить, что проектный подход на основе ГЧП позволит повысить степень эвентуальности следующих критериев совестного взаимодействия:
– поступательное формирование и совершенствование особой институционально-правовой среды регламентации взаимодействия государственных и частных акторов;
– консолидация в равноправии резидентов взаимовыгодного сотрудничества на долгосрочную перспективу;
– повышение значимости проектного подхода для государственных и общественных интересов;
– всесторонний характер совместного привлечения ресурсов, консенсус совместного принятия решений по различным аспектам проектной деятельности на платформе ГЧП.
В качестве конструктивного опыта результативного задействования механизма ГЧП приведем формирование зарекомендовавшего в мирового практике организационно-методологического инструмента технологических платформ (ТП), являющего проводником не только к новому технологическому укладу, но и иным принципам к его достижению со стороны государства, научного и бизнес-сообщества [7], в том числе посредством модели «тройной спирали». В контексте инновационного развития ГЧП создает потенциал ТП, способствующий нивелированию барьеров формирования инновационной среды высокотехнологичного развития, потенциала инфраструктуры.
Кроме того, ГЧП в формате ТП расширяет возможности оперирования инструментарием процесса высокотехнологичного развития, имеющего инновационную направленность. Европейская практика применения ГЧП свидетельствует о гарантиях сохранности за счет направления ресурсов на стратегические приоритеты НИР и НИОКР в архитектуре ТП и ГЧП, в том числе учитывая необходимость нивелирования угроз репутационной составляющей и ответственности, выраженной в необходимости последовательных конструктивных мероприятий в их реализации [12].
Концепция «тройной спирали» (ТС) эвентуально может быть применена для эффективного усиления механизма ГЧП в проектной деятельности, представляющая собой конвергенцию потенциала власти, науки и предпринимательского сообщества, что создает предпосылки для генерации новых социальных форматов взаимодействия в передаче знаний и опыта, трансфера технологий в общем конспекте эволюции «экономики знаний» постиндустриальной эпохи развития. В качестве примера приведем опыт США, являющегося лидером в инновационном развитии территорий на платформе ТС, в которых сосредоточено порядка 150 университетов (в том числе из Лиги плюща) [1], входящие в рейтинги первоклассных мировых ВУЗов. Так, концепция ТС позволила сформировать направления коммерциализации технологий, способствующей взаимовыгодному из трансферу, а также значительному развитию инновационного потенциала университетов.
Участие ведущих университетов в механизме ГЧП создает предпосылки для развития сотрудничества в формате «инновационного трансфера (лифта)» [12], что может выражаться в механизме кураторства бизнес-проектов, их сопровождению на различных этапах реализации до стадии перманентного эволюционного развития или продуктивного (намеченного) завершения. Представленный механизм потенциально может быть задействован при формировании инновационной среды развития и совершенствования инфраструктурного потенциала, например, в проектах практической значимости или научно-исследовательской направленности. Инновационный средовой фон ГЧП, сформированный по принципу «тройной спирали», потенциально расширит диапазон инструментария реализации проектной деятельности – эвентуально в формате динамичного конструктивно-скоординированного процесса.
Выводы
Учитывая критерий ограниченности объема публикации и многоаспектности тематики имеющегося опыта ГЧП для его практики применения в российских реалиях, представленный краткий экскурс имеет рамочной характер и предполагает дальнейшие исследования и дискуссии. В заключение отметим ряд преимуществ ГЧП в проектной деятельности, которые на протяжении длительного хронологического периода имеют статус зарекомендовавших себя положительных проявлений конструктивного государственно-частного-взаимодействия:
1) Организационно-управленческий эффект обмена знаниями, опытом и трансфера технологий, в том числе при поддержке органами государственной власти;
2) Формирование инструментария коммуникационного взаимодействия (например, «облачных» технологий), способствующего кооперации в контексте информационного и иного обмена;
3) Верификационная координация поступления и распределения финансовых и иных ресурсов в рамках проектной деятельности;
4) Взаимодополняющий формат использования инфраструктурного и технико-технологического потенциала;
5) Возможность долгосрочного прогнозирования и повышения вероятности нивелирования угроз за счет охвата пула акторов, имеющих различный организационно-правовой статус;
6) Транспарентность «экспертного мнения» их числа ведущих ученых и специалистов управленческого сообщества, в том числе в рамках консультативных мероприятий различного численного наполнения, а также конференций научно-практической-направленности;
7) Консолидация деятельности в контексте нормативно-правовой деятельности и законодательного регулирования, разработке и последующего согласования предложений и рекомендаций в рамках проектной деятельности и технологичного развития, регламентации международного сотрудничества в условиях геополитической напряженности.
Статья подготовлена в рамках научно-исследовательской работы, выполняемой по теме: «Модели государственно-частного партнерства в инвестиционной деятельности, используемые в российской экономике: оценка и направления повышения эффективности, перспективы развития» (ВТК-ГЗ-ПИ-27, Финансовый университет).
Библиографическая ссылка
Губернаторов А.М. ОПЫТ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОЕКТОВ ГОСУДАРСТВЕННО-ЧАСТНОГО ПАРТНЕРСТВА ЗА РУБЕЖОМ И ВОЗМОЖНОСТИ ЕГО ИСПОЛЬЗОВАНИЯ В РОССИИ // Вестник Алтайской академии экономики и права. – 2024. – № 9-2. – С. 183-188;URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=3718 (дата обращения: 28.10.2024).