Введение
В условиях цивилизационного развития современного мира двигателем являются именно цифровые технологии и у России есть все основания для того, чтобы быть одним из лидеров встраивания в цифровой мир. Как можно наблюдать в течении последних лет современные инновационные технологии, так называемая «цифра» прочно входит в жизнь россиян и является условием эффективного поступательного развития нашего государства, обеспечения его глобальной конкурентоспособности и национальной безопасности.
Информация сегодня это такой же ресурс, как и энергетические, сырьевые, финансовые и другие традиционные виды. Россияне, например, оказались одной из прогрессивнейших наций Европы в банковской сфере, поскольку объем операций с использованием цифровых кошельков, один из крупнейших в Европе, а токенизированные транзакции в России осуществляются больше, чем во всем мире.
«Не исключено, что в перспективе можно будет вести речь о цифровых традициях в праве или же о выделении цифрового права в числе других его областей. Однако современный «виртуальный» ракурс права, как правило, предполагает приспособление регулирования к отношениям, развивающимся в интернете и иных зонах цифровой коммуникации» [6].
Мир переходит глобально на новую систему отношений и развития общества, поэтому возникает необходимость перевода традиционных юридических механизмов на новые платформы. Что будет собой представлять государство и нормы права в новом цифровом формате пока не до конца всем понятно, поскольку право отличается естественным консерватизмом и определенной стабильностью.
«Для решения проблемы отставания права от потребностей цифровой среды юридическим сообществом предложены два основных направления. Первый состоит в формировании совершенно нового правопонимания и цифровой правовой культуры, второй – в приспособлении уже имеющихся правовых институтов к цифровой реальности. Их реализация в юридической теории и практике приводит к определению цифрового права в широком и узком значениях» [5].
В учебной и научной литературе достаточно часто стало использоваться понятие – «цифровое право». Ряд ученных выделяет это как новое направление в юриспруденции, а кто-то определяет, как государственное регулирование цифровой реальности. Каждая точка зрения имеет место быть, поскольку это достаточно новое направление, в котором ведется научно- исследовательская, и практическая работа. Цифровое право вышло из, так называемого, информационного права, которое имеет исходные начала в теории государства и права.
«Концепция цифровых прав, которая возникла в начале 20 века, еще не приняла своей конечной формы, так как ученые не могут точно отнести цифровое право к правам первого (личные, политические права) и второго поколения (экономические, культурные права). Природа цифрового права до сих пор еще размыта, и трактовка данного права разнообразна. Большинство ученых базовыми правами к данной отрасли приписывают «право на доступ в интернет» и «право на защиту персональных данных», так как другие права, схожие по трактовке, не вызывают сильного интереса в их исследовании» [8].
В современном мире наблюдается постоянный рост различных компьютерных правонарушений, которые с каждым разом становятся все сложнее и сложнее отследить, что является достаточно серьезной угрозой для безопасности как государств, так и отдельных граждан, но существующих возможностей для предотвращения таких угроз, хакерских атак и правонарушений пока недостаточно. Криминалистическая характеристика постоянно возникающих новых видов компьютерных преступлений находится в стадии разработки, поэтому возникает необходимость в глобальном расширении теории права путем создания новых подходов и методов борьбы с такими видами правонарушений и преступлений.
Современная цифровая реальность имеет экономическую и технологическую природу и поэтому законы государства просто не могут «успевать» развиваться и трансформироваться в ответ на вызовы глобальной цифровизации, происходящей сегодня в мировом экономическом пространстве.
«Новая цифровая среда как пространство, где лица, объединения, акторы гражданского общества организуют и осуществляют свою активность, воспринимается как своего рода «естественное благо», соответственно влияющее на идентичность всех ее участников, а, значит, на их положение в системе социальных и правовых координат» [6].
Происходящая цифровая трансформация всех сфер жизни современного человека, влечет за собой изменения норм права. Правовая система любого государства представляет собой выстроенный организм нормативного регулирования общественных отношений, деятельности организаций и поведения граждан. Цифровая среда должна быть положена на конституционные основы, что является достаточно актуальным в силу ценностных ориентаций в регулировании цифровых отношений в современном мире.
«Цифровой мир нуждается в построении адекватной этой новой технологической реальности модели правового регулирования. При этом серьезного внимания требует адаптация традиционной правовой картины под новые цифровые условия жизни общества: принципиальная способность права и власти на вмешательство в цифровой мир, специфика норм, регулирующих общение в Интернете (обычаи, технические нормы и пр.), адекватность механизма правового регулирования, концепции правоотношения и юридической ответственности относительно таких цифровых достижений, как правовая природа смарт-контракта (самоисполняемого договора), искусственный интеллект как объект или субъект права, режим криптовалюты (объект прав и меры защиты виртуальных ценностей), природа и правила организации игрового пространства, меры правового реагирования на риск и угрозы даркнета, а также выработка механизмов получения допустимых, относимых и достоверных доказательств, указывающих на нарушение установленных правил поведения» [12].
Информационное общество и информационная среда изменяют природу государства и роли права в этой информационной среде, как мы видим, образовываются новые стратегические концепции, такие как «электронное государство», «сетевое право», «электронное лицо» и т.п. Для нормального функционирования экономической и социальной систем – необходима трансформация нормативно-правовой базы цифровой среды, избегая сложившийся в 2010-ых годах некий правовой вакуум, касающийся ряда вопросов цифровой сферы – криптовалюта, нейросетевой искусственный интеллект, смартконтракты, BigData и т.д.
Методика обработки массивов BigData уже давно используется IT-гигантами для таргетирования потребителей рекламой продукции и принятия решений, при этом не получив с момента появления какого-либо правового режима использования. Сетевая обработка больших потоков информации и нейросети применяются в избирательных кампаниях для прогнозирования мнения избирателей и оптимизации под него политического курса.
При этом алгоритмы BigData затрагивают не только публичные интересы, но и личные данные, зачастую защищённые законом о неприкосновенности частной жизни и сопутствующих ему нормативно-правовых актах, в связи с чем сам факт использования подобных протоколов обработки массивов информации – уже имеет далеко идущие последствия не только в политической сфере, но и в морально-этической, превращая выборные процедуры в манипулирование «избирательной массой», на которое не способны даже современные информационные, электоральные автократии с многолетним опытом ведения пропагандистской деятельности.
«При развитии представлений о правах и свободах личности, с учетом их ограничений и гарантий, в том числе в связи с целями обеспечения рационального и безопасного пространства ее функционирования в интернете, получает распространение идея цифровых прав (именуемых также интернетправа, сетевые/коммуникационные права). На данном этапе в качестве релевантного для оценки можно рассматривать термин «цифровые свободы» («интернет-свободы»), поскольку цифровые права человека как нормативно установленная мера возможного поведения, ее критерии вряд ли можно полагать устойчивыми» [6].
Анализ общественного правового взаимодействия в рамках цифрового регулирования сможет помочь в формировании фундаментального понимания устойчивого социально-экономического развития общественно-государственных сфер и оптимизации используемых в них правовых механизмов, соответствующих современному динамичному развитию. В особенности эффективно данная концепция позволяет прогнозировать успешность реализации различных инновационных проектов, предназначенных для расширения возможностей предоставления качественных услуг государственного управления, надзора и аудита, что позитивно скажется на повышении инвестиционной привлекательности страны и позволит минимизировать политико-санкционные риски на макроэкономическом уровне.
«В последнее время в России сложилось довольно развитое законодательство, которое переживает стремительное обновление в связи со трудной ситуацией с пандемией, трудностями во отношениях с другими государствами и, наконец, поправками к Конституции Российской Федерации, требующими от права динамичной настройки» [7].
Базу цифровизации создают не только нормы отраслевого законодательства, но и общие правовые акты, касающиеся всех сфер деятельности общества, организаций и отдельных граждан. Мы можем видеть в нашей повседневной жизни глобальные изменения в отношениях между человеком и новыми техническими устройствами. «Вследствие этого актуализируется вопрос о том, какие виды решений теперь целесообразно постепенно переводить в режим использования электронных технологий, а какие традиционно останутся предметом деятельности государственных органов и всех институтов публичной власти. Типология управленческих решений является одной из насущных академических и практических проблем, поскольку в современных электронных режимах меняются и основания их принятия, и их виды» [11].
«В соответствии со ст. 128 ГК РФ в редакции Закона о цифровых правах к объектам гражданских прав относятся вещи (включая наличные деньги и документарные ценные бумаги) и иное имущество, в том числе имущественные права (включая безналичные денежные средства, бездокументарные ценные бумаги, цифровые права), а также результаты работ и оказание услуг; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага» [7].
Неотъемлемым компонентом любого демократического общества является свобода, а современного государства – информационная свобода, которая в ряде случаев, влечет за собой большой комплекс рисков в правовом поле государства, поэтому возникает необходимость в определенном направлении, как цифровое право.
«Цифровое право, как в широком, так и в узком смысле, имеет уникальный субъектно-объектный состав. Многие участники цифровых отношений не осознавались в качестве носителей прав и обязанностей еще несколько лет назад. Выдвигаются смелые предположения о наделении правами и обязанностями неодушевленных сущностей, функционирующих на основе технологий робототехники и искусственного интеллекта – «цифровых сущностей». Другие субъекты, едва получив правовое признание, уже успели его утратить. Например, специальное правовое регулирование деятельности блогеров просуществовало всего 4 года – с 2013 по 2017 год» [5].
Во всем мире происходит процесс цифровизации правовой системы, что дает экономию на делопроизводстве, хранению архивов, подаче документов в электронном виде, получить доступ работникам правовой сферы удаленно в режиме реального времени, но нужно учитывать опасность пренебрежения человеческим фактором.
«Вместе с тем в современном контексте отношений права и научно-технического развития возникает много новых и интересных проблем. Первая проблема, требующая пояснения, связана с совпадением сфер правового регулирования и цифровизации. Цифровизация стремительно «врывается» в разные сферы, где-то сокрушая, где-то существенно облегчая жизнь человеческих личностей и деятельность организаций.
В области государственного управления цифровизация существенно влияет на содержание компетенции публичных органов таким образом, что одни функции отпадают, а другие замещаются» [12].
Нормативно-правовое регулирование действует как естественный балансир социально-экономических и общественных процессов как внутри государства, так и на международном уровне. Это весьма важный механизм обеспечения стабильности прогресса публичных и частных институтов.
Однако дигитализация и распространение современных IT-решений требует преобразований сложившейся правовой системы, изменения свойств и объёма правоотношений между различными субъектами, а также внесения индивидуальных правок в устаревающие нормы. При этом, если сохранять свободу действий, не ограничивая имплементацию новых технологий, то можно добиться колоссального экономического роста за счёт, развитой и современной правовой системы.
«Традиционные для классического «аналогового» права субъекты -граждане и их объединения – уже приобрели новые правовые возможности -право на забвение, право на цифровую смерть, право на анонимность в сетевых отношениях, защиту цифровых персональных данных и т.д. Очевидно, что осознание и законодательное закрепление новых правовых возможностей в цифровом мире будет продолжено» [5].
Мониторинг и детальное исследование сложившихся социальных взаимоотношений в современном обществе посредством норм права даст возможность создать базу для формирования и обеспечения реально работающего и действенного правового механизма.
Материалы и методы исследования
Стоит понимать, что внедрение глобальных сервисов в государственное устройство, особенно в случае, когда этим занимаются частные компании без государственного участие – это процесс, требующий определения новых параметров действия права, причём в содействии со всеми смежными отраслями, задействующими современные технологии.
Одной из проблем является локальное разделение правовых систем, процессы федерализации и делегации полномочий в 20 веке привели к тому, что действие многих норм права носит территориальный характер и распространяется только на отдельные географические территории внутри одной страны. Когда подобные правовые акты, действующие только в каком-либо регионе, сталкиваются с международной сферой, где в других государствах тоже существуют своё разделение – возможны правовые коллизии, не предусмотренные действующими законодательствами ни одной из заинтересованных стран.
Массовые телекоммуникационные технологии же – интернациональны и пригодны для повсеместного использования в любой среде и любым человеком, вне зависимости от его дислокации. Это и формирует новую реальность, в рамках которой физическое лицо может одновременно находится в сфере действия разных правовых систем – страны-проживания, страны родного гражданства и того государства, по законам которого работает компания, предоставляющая ему то или иное цифровое благо.
«В последние годы в различных компаниях массово внедряется система качества, используются цифровые технологии, поэтому изучение бизнес-процессов набирает достаточную популярность во всех сферах деятельности, причем нужно понимать все эти процессы с учетом внешних и внутренних факторов». [9]
Перманентное онлайн-взаимодействие и интернет вещей полностью меняет восприятие фундаментальных процессов взаимодействия между людьми, функционализирует пространство и время. Последнее может иметь важное значение из-за мгновенности некоторых процессов в сети, начиная от проведения транзакций и заканчивая распространением контента, способного навредить другим людям. В подобных ситуациях временные рамки принятия решения имеют существенное значение для реализации правовых норм.
«Осуществление деятельности в современных организациях и компаниях строится на оценке эффективности бизнес-процессов и взаимосвязях, кросс- функциональных взаимодействиях высших органов управления с другими ступенями власти» [9].
Постепенно, всё ускоряющееся развитие high-tech отраслей и масштабное внедрение во все сферы общественной жизни коренным образом меняют природу функционирования всех существующих правовых институтов, создавая новые способы взаимодействия юридических и физических лиц в виртуальной и облачных средах, при осуществлении хозяйственно-экономической деятельности.
Результаты исследования и их обсуждение
Существующие в настоящее время информационные технологии и компьютерные сети представляют собой, с точки зрения математики, «закон предпочтительного присоединения», который представляет собой следующее: появление в сети нового узла, влечет за собой увеличение его связей с другими узлами пропорционально его связам, т.е., узлы с большим количеством связей увеличивают их – наиболее известными становятся уже известные, чем больше связей, тем более они привлекательны для получения новых, чем более популярен в сети, тем больше ссылок, больше известность, больше возможностей и средств.
При упорядочивании «узлов» с учётом их связей – визуализация их на графике представляет собой обратно-пропорциональную зависимость, где в стремлении кривой к бесконечности оказывается максимальное количество «узлов» – пользователей с ограниченным числом связей, в то время как наиболее известные узлы, называемые хабами, имеющие миллионы связей малочисленны, это и есть проявления закона Парето. Он был выявлен при измерении благосостояния населения стран ещё в начале XX века и представлял неравномерное распределение благ и капиталов, где в руках небольшой группы наиболее преуспевающих людей (не более 20%) сосредоточена основная часть капитала (до 80%). Данный закон применяют для объяснения различных аспектов общественной жизни людей и закономерностей развития информационных сетей.
Значимой, характерной и определяющей чертой современного информационного общества, которая имеет существенное значение для норм права, является принятие научно-технического прогресса, как определенного рода весомой ценности.
Применение цифровых технологий имеет ряд преимуществ, таких как: быстрое распространение знаний, без привязки к территории, освобождение человека от определенной рутины, убыстрение процесса работы с документами и информацией и т.д., но несмотря на все положительные моменты использования таких технологий, заметно определенное отставание норма права от используемых инноваций. Инновации требуют определенного использования инвестиций, что тоже должно отражаться в правовых актах, развитие общества в современных условиях становится невозможным без цифровизации, без привязки к инвестиционному процессу и только в рамках правового поля. «Инвестиции позволяют сформировать и развить передовые инновационные технологии, что в свою очередь, принесет развитие как территорий, так и страны в целом, предоставит большую социальную отдачу, что на сегодняшний момент является очень важным фактором» [14].
Основным продуктом инвестиционного рынка сейчас, как мы видим, становятся цифровые технологии, а также они являются существенным показателем уровня правового регулирования.
За прошедшие десятилетия интенсивного развития ИКТ в обширном количестве научных работ поднимались вопросы о целом спектре правовых проблем и коллизий, затрудняющих применение новых технологий во многих сферах общественной жизни.
Несовершенство патентного права в отношении изобретений или научных открытий, созданных при участии искусственного интеллекта, оказывают негативное влияние на скорость разработки и имплементации новых технологических решений. Кроме того, существуют определённые барьеры в исследованиях, связанных с биоинженерией.
Ещё один недостаток касается неприкосновенности частной жизни в целом и конфиденциальности личных данных в частности, правовое регулирование данных сфер не поспевает за внедрением новых методов обработки и получения информации, начиная с незаконного вмешательства в личное цифровое пространство и заканчивая BigData алгоритмами в распоряжении крупных информационных монополистов.
Правовой вакуум, существующий в развитых странах из-за развитого и неповоротливого бюрократического аппарата, приходится стремительно заполнять правовыми актами, часто вступающими в коллизию друг с другом, что даёт уникальную возможность всем странам, ранее не обладавшим возможностью воспользоваться благами промышленных революций и последовавшей за ними глобализацией – встроиться в новое мировое разделение труда.
Необходимо понимать, что пока не до конца проработана нормативно- правовая база и нормативно-техническое регулирование производства и использования систем и технических устройств, обладающих искусственным интеллектом, поскольку, до сих пор идут дискуссии в принятии единого определения искусственного интеллекта.
«В действующем законодательстве отсутствует легальное, нормативно-закрепленное определение понятию «цифровизация», при этом в правовой науке и средствах массовой информации наиболее распространенным является термин «цифровые права», который включает право людей на создание и использование цифровых произведений, доступ к компьютерам и коммуникационным сетям, а в нормативных актах с 2019 г. доминирует уже термин «цифровизация»» [13].
Стратегической задачей современной государственной социально-экономической политики нашей страны является выполнение комплекса вопросов, связанных с правовым регулированием цифровых отношений. Что так же представляет собой гарантию в части обеспечения национальной безопасности.
Выводы
К анализируемым в статье, правовым вопросам необходимо подходить очень взвешенно и сбалансированно, соблюдая очередность, фундаментальность основ права, потому что новое соотношение между традиционными регуляторными процессами и технологическими процессами, охватывающими все сферы жизни современного общества, еще не до конца изучено с точки зрения не только норм права, но и с морально- этической точки. При введении новой системы правового регулирования возникает потребность согласования всех существующих моделей современной промышленной трансформации, где происходит трансформация традиционных представлений о возникающих новых слияниях физической, цифровой и биологической сфер.
Решающее значение в современной жизни принимают вопросы, связанные с изменением роли человека в общем процессе цифровизации, которое создает совершенно новое информационно- правовое пространство, где важное место занимает вопрос готовности самого человека адаптироваться в этом пространстве, возможности принятия появляющихся рисков и в связи с этим возникает сложнейшая задача нормативно-правового обеспечения и регулирования межсубъектных отношений, в основе которых лежат информационные технологии, и которые взаимоувязаны правовые нормы.
«В мировой практике применяются элементы искусственного интеллекта в страховой, банковской деятельности, банкротстве, административной и следственной практике. Серьезно ставится вопрос о так называемом предсказательном правосудии по типовым делам, когда решение будет применяться роботом (например, по делам приказного производства). Цифровые технологии порождают новые общественные отношения, нуждающиеся в упорядочении: онлайн-игры, виртуальная собственность и деньги, онлайн-образование, телемедицина и многое другое. Высказываются взгляды на то, что право может быть трансформировано в цифровой код, приобрести машиночитаемый вид для создания непротиворечивого и определенного нормативного материала» [12].
Все сегодня понимают, что существует необходимость создания принципиально новой регуляторной среды. Данная основа должна полностью обеспечить правовой режим, который позволял бы использовать всю систему общественных и экономических отношений современных информационных и коммуникационных технологий, и кроме того, давать толчок к их развитию, причем, первоочередная задача в данном вопросе, это обеспечение справедливости в принятии решений и обеспечение безопасности, и сохранение любого вида информации от несанкционированного доступа к ней и использования.
«Цифровизация правосудия должна стать результатом объективного, взвешенного и целесообразного решения уполномоченных органов власти, направленного на повышение доступности и комфортности отправления правосудия, но не в ущерб его качеству» [13].
Очевидно, что будет и дальше происходить переход к цифровой эре, что дает понимание использования и внедрения современных новейших технологий как во все сферы жизнедеятельности человека, так и в юридическую среду. Данный процесс неизбежен и нужно быть к нему готовым и с точки зрения норм права, чтобы избегать различных юридических коллизий, обеспечивать национальную защиту государства и охрану частной жизни человека.
Библиографическая ссылка
Шер М.Л., Дудник Д.В., Миронов Л.В., Опрышко Е.Л., Миллер М.В. ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ В УСЛОВИЯХ ЦИФРОВИЗАЦИИ СОВРЕМЕННОГО ОБЩЕСТВА // Вестник Алтайской академии экономики и права. – 2023. – № 1. – С. 148-155;URL: https://vaael.ru/ru/article/view?id=2683 (дата обращения: 23.04.2024).